«Зрителем сегодня быть интереснее, чем когда-либо, — крутое кино выслеживаешь, как охотник». Интервью с культурным блогером и инди-журналистом Святославом Ивановым

Буквы

— Элиезер Юдковский написал лучший в мире фанфик — «Гарри Поттер и методы рационального мышления». Там Гарри говорит, что папина коллекция научной фантастики и фэнтези была чем-то вроде его пятого родителя. Какие книги ты в детстве любил, перечитывал и базировал свою личность на них настолько, что мы могли бы назвать их твоим дополнительным родителем? 

— Прежде всего, «Трех мушкетеров», о которых я как-то раз даже видео делал, и другие тексты Дюма. Помню, как во время чтения «Королевы Марго» в возрасте лет восьми-девяти я подумал, что по жизни хочу заниматься этим — писать романы, как Дюма. Так до сих пор и мечтаю стать писателем, когда вырасту.

Ну а после Дюма шли Стругацкие (в особенности «Понедельник начинается в субботу» и «Отель „У погибшего альпиниста“»), романы Акунина об Эрасте Фандорине и Пелагии, кое-что из Агаты Кристи, Толкин и только потом, как у заправского миллениала, «Гарри Поттер».

— Назови, пожалуйста, три жизнеутверждающие книги, которые могут разогнать тьму вокруг читателя, и расскажи немного про каждую.

— Пусть будут:

1. «Суер-выер» Юрия Коваля: согласно этому пергаменту, жизнь — это захватывающее путешествие по причудливым островам; 
2. «Мифогенная любовь каст» Павла Пепперштейна и Сергея Ануфриева: согласно этому эпосу, жизнь — бесконечное сражение добра и зла не на жизнь, а на смерть, но при этом смерть не то, чем кажется, а добро бесконечно побеждает; и 
3. «Школа для дураков» Саши Соколова — как по мне, лучший русский роман XX века, согласно которому даже самая безнадежная жизнь пестрит маленькими радостями, а если не пестрит, то их следует выдумать. 

Ну и вне конкурса, но также из русскоязычного конца века — «Пуськи бятые» Людмилы Петрушевской, жизнь как она есть.

— Вспомни теперь пару-тройку самых упоротых произведений для прицельного эскапизма, в которые залипаешь и забываешь, что ты живешь на планете Земля и что ты вообще такой существуешь?

— Охохонюшки, пожалуй, ни одно литературное произведение не является для меня в полной мере эскапистским, ведь при чтении хороших книг я каждую страницу думаю: «Жиза!» — а при чтении не очень хороших: «Ну, это к реальности отношения не имеет».

— Бывают такие нон-фикшен-книги, каждая из которых стоит десятка средних книжек, настолько автор любит и знает предмет. Например, кмк, это работы Александра Кушнира про русскую музыку, «Разговоры о кино» Тарантино. У тебя есть такие любимые вещи? 

— В последнее время очень впечатлили «Парижские мальчики в сталинской Москве» Сергея Белякова. Книга написана как бы о сыне Марины Цветаевой, не дожившем до 20 лет, — он интересен и сам по себе, но Беляков собрал удивительный и огромный объем фактуры о московской жизни конца 1930-х — читаешь и погружаешься во времена пугающие, но одни из самых интересных.

— Есть ли такая книжка, про которую никто не знает, а ты в восторге и всем горячо рекомендуешь?

— Есть совершенно потрясающая книга «Ниже Нижнего. Новейшие опыты околоволжского краеведения», которую я бы и рад всем советовать, но ее трудновато раздобыть. Это действительно выдающийся эксперимент в области краеведения, литературной мистификации и откровенного стеба.

— Что ты думаешь о делении литературы на большую и жанровую? Вот это вот: «Стивен Кинг не великий писатель, потому что ну это же ужастики, фу»? 

— Для меня книги делятся на интересные и неинтересные, тех и других навалом и среди жанровой, и среди внежанровой литературы, и среди художественной, и среди нон-фикшена.

Кадры 

— У нас были — ты можешь изменить этот ряд, но условно понятно — Тарковский, Балабанов, Луцик и Саморядов, Лунгин, Лобан, Звягинцев, Серебренников. Какие имена для тебя крайние в этом ряду, кто сравним с ними за последние годы, что ты видел хорошего российского, что можно без натяжки назвать искусством?

— Не могу назвать мой интерес к современному российскому кино достаточно систематическим, но стараюсь следить за тем, что делают Меркулова и Чупов, Каримов, Волобуев (в разных качествах), Федорченко, Константинопольский, Сегал, Локшин. Очень понравились молодые Кирилл Соколов и Алексей Камынин. Но вообще надо бы больше внимания всему этому делу уделять.

— В своем подкасте «Топ-3» ты собираешь классных людей, известных своим широким культурным кругозором, и мучаешь их, заставляя выбрать из всего этого только три вещи. И сейчас мы будем играть в «отольются кошке мышкины слезки», муа-ха-ха! Назови ОДНОГО русского-советского режиссера, которого бы ты оставил, если бы наследие только одного из них могло пережить апокалипсис и сохраниться для будущих поколений. И поясни почему. 

— Вадим Абдрашитов. У него и суровая ткань жизни, и социальный комментарий, и внезапные прыжки в потустороннее. Но главное, он подошел бы именно для этого — сохранить для будущих поколений представление о советских-постсоветских-русских-российских людях второй половины XX века. Его персонажи — винтики социалистической системы, которые то ли из нее выскакивают, то ли начинают крутиться в другую сторону, сообщая нам многое о системе, но в большей степени о самих себе.

— Пошутили и будет, мы-то знаем, что достойный только один. В ветхозаветные времена ты прославился разбором творчества несравненного уроженца Нальчика Эльдара Богунова в легендарном самиздате «Батюшка, да ты трансформер». Следил ли ты за судьбой мэтра с тех пор, знаешь ли, как она сложилась?

— Знаю, что ЭБ в какой-то период провалился в жуткую бездну онлайн-эксгибиционизма и эксплуатации собственного маргинального статуса. С тех пор не следил, но иногда вспоминаю о нем с печалью и страхом.

— Что ты думаешь о причинах кризиса Голливуда в конце 2010-х — начале 2020-х? Нужно ли, по твоему мнению, посыпать солью место штаб-квартиры «Нетфликса», когда она сгорит, чтобы там больше ничего не выросло, и какие твои прогнозы: когда мы опять увидим крутые американские фильмы на большом экране и что это будут за фильмы?

— В «Нетфликсе» я вижу скорее меньшее зло — по крайней мере, в сравнении с остальными большими игроками индустрии. Мне кажется, современное кино страдает от совокупности слишком доступной и могучей компьютерной графики, слишком однозначной ориентации на гик-аудиторию (и детей) и избыточной коммерциализации каждой стадии процесса… 

Впрочем, кино сегодня, может, и в упадке, а вот зрителем быть комфортнее и интереснее, чем когда-либо. Главное — иметь силы, время и некоторый авантюризм. Сложность не в том, что фильмов нет, а в том, чтобы выследить и раздобыть их, как шпион или охотник. 

— Посоветуй, пожалуйста, нашим читателям фильмы, которые вызывают эмоцию «аааа, господи боже, что происходит, так можно вообще?!», после которых несколько минут хочется перевести режиссеру все свои сбережения и уйти бродить босиком по лугам. Вроде Possession Жулавски. 

— Чем я старше, тем холоднее отношусь к таким вещам и тем теплее — к простому и надежному развлекалову. Напыщенной «Субстанции», на полный просмотр которой у меня так и не хватило терпения, я однозначно предпочитаю, скажем, примерно одновременно вышедший фильм «Тельма» о 90-летней бабуле, которую кинули телефонные мошенники.

— Давай затронем кинематограф стран, фильмы которых мало кто видел, помимо единичных фестивальных образцов. У тебя есть любимые режиссеры или отдельные картины, которые ты высоко ценишь и хотел бы поделиться этими жемчужинами?

— Как-то так сложилось, что мне нравятся абсолютно все фильмы, снятые в Эстонии. Выделю «Революцию свиней», «Тьму в Таллине» и «Осенний бал» (впрочем, у режиссера Ыунпуу все картины великолепные).

— Назови несколько твоих любимых классических фильмов, которые морально не состарились и хорошо смотрятся сейчас. Вроде «Его девушка Пятница» Хоукса или «Скорей бы воскресенье!» Трюффо.

— «Гражданин Кейн» Уэллса, «М» Ланга, «Вампиры» Фёйада, «Новые времена» Чаплина, «Бульвар Сансет» Уайлдера, «Невинные чародеи» Вайды. Но вообще тысячи их.

Звуки

— Ты много читаешь, смотришь фильмы, слушаешь музыку и вообще являешься профессиональным потребителем культурного продукта. Можешь ли ты сказать, что со временем научился организовывать этот процесс каким-то специальным образом, более толково? В подкасте с Тихоном Кубовым упоминался сайт Rate Your Music, на котором он организовывает свое потребление, расскажи о нем. 

— Мое ежедневное зависание на Rate Your Music недавно отпраздновало совершеннолетие. Я использую этот сайт и как инструмент фиксации собственных ощущений от альбомов и фильмов (в виде оценок по пятибалльной шкале с половинками), и как колоссальный справочник, и как что-то вроде соцсети… Короче, да, это мой основной инструмент, процентов этак 80 моих решений, что послушать и посмотреть, я принимаю с открытым RYM.

— Фрэнк Заппа подарил миру заезженную цитату: «Писать о музыке — это как танцевать об архитектуре», а российские музыкальные издания 2010-х обогатили интернет мемными цитатами из рецензий в духе «главный русский альбом месяца — шаткий ультимативный вапорвейв с хлесткими битами, нарочито взбрякивающий тревожной казуальностью застенчивых вокализов». Твой рецепт, как не писать о музыке чушь? 

— Не знаю, чушь у меня получается или не чушь, но я отталкиваюсь от своих самых базовых ощущений: вот этот грув качает, вот этот рифф въедается в память, вот этому куплету хочется подпевать. Читатель (а подчас и сам автор) бывает не очень подкован в нюансах терминологии, так что можно оттолкнуться от простой констатации: здесь, скажем, играют на таком-то инструменте и поют на таком-то языке — это может быть гораздо более ценным сообщением, чем нагромождение терминов и образов. При этом я люблю игру с ассоциациями — чтобы сориентировать читателя, можно упомянуть не только пришедшую тебе в голову похожую музыку, но и фильмы или картины.

— У тебя есть соответствия состояний-настроений и музыки, которую ты слушаешь? Бразильская музыка, кмк, буквально солнце в голове включает, а какой-нибудь Mindless Self Indulgence отлично послушать вместо членовредительства после особо бессмысленного рабочего созвона. 

— Помнится, в конце 2000-х в пункте анкеты ВК о музыкальных вкусах часто писали: «по настроению». Но я, честно говоря, вообще не слушаю музыку «по настроению» и даже нахожу такой подход немного деструктивным. Если мне грустно, надо целенаправленно слушать грустную музыку? Так тогда совсем хреново станет.

Да, музыка влияет на эмоциональный фон, но… Я часто думаю о том, что мир, может быть, очень даже полон всевозможных потусторонних сил, о которых говорят астрологи, гадалки и прочие мистики, — но даже если так, попытки поставить их себе на службу абсолютно бесполезны. Дух веет, где хочет, все дела. Вот так же и с музыкой — она однозначно делает жизнь лучше, но это не лекарство, которое можно прописать при определенных симптомах. Правило одно: хочется музыки — включай. Например, мой бразильский плейлист.